одураченное

Я - твой змеёныш। А ты — моя дудочка...

Без заклинаний — к тебе я тянусь.
Змеи — не слышат, все фикция. Дурочка
просто послушная — я!
ты не трусь...

Шорохом, всполохом, выстрелом, быстро я -
губ прикоснусь твоих! —
и отползу.
Змеи — не плачут. И мной уже выстрадан
каждый мой выход.
Не бьет на слезу..

Как голубая каемка на блюдечке
тонкоочерченный замкнутый мир..
Верили мы, и змеёныш — и дудочка,
в то, что Любовь подарил нам Факир..

Знаешь, мы оба с тобой — исполнители,
в цепкой ловушке его грязных рук.
Шоу окончено. Хлопают зрители...

гада — в корзину. А дудку — в сундук.

14февральское

день всех влюбленных.. но ведь мы - не все?
к чему опять идти покорно стадом?
бегут с утра, как белки в колесе -
за розой, мишкой, сердцем, шоколадом...

и в миллионах сказанных «люблю»
читается « успели... слава Богу»
и в ежедневник - «галку» февралю..
а там — и до 8-го ждать немного.

но мы не все?... в сторонку отойди,
пока поток слащаво-липкий схлынет.
мы из 365-ти
дню каждому - Любви присвоим имя..

безЖАЛОстное

опять зима и - авитаминоз..
мне губ твоих нехватка - губы сушит..
как коржик прошлогодний на поднос
я положила высохшую душу...

февраль голодный выгрыз «с мясом» боль
из сердцевины —
получился бублик...
душа на миллион была - с тобой.
а без тебя — душонка.. так, на рублик.

сказал, что я - жестокая.. Поверь,
я лишь сейчас — бежалостная стала,
когда в тобой захлопнутую дверь
реву я без надежды и без жала..

душа набухнет, словно сублимат,
обветрится от слез и снега, в цыпках -
но будет жить...
закончится зима..
ты победил. «вес взят. с одной попытки»

когда..

когда наши мамы стареют
мы рвемся — куда не вернуться...
себя ощущаем острее
детьми, что испуганно жмутся,
ладошку родную сжимая:
«вот вырасту, стану я старше -
ничто меня не испугает!»..

а мамы - стареют всё наши...

всё верно, мы взрослые вроде,
и страхов уже не осталось...
когда наши мамы уходят,
пугает — до одури!! - малость:
что вдруг разожм...
показать полностью...
когда наши мамы стареют
мы рвемся — куда не вернуться...
себя ощущаем острее
детьми, что испуганно жмутся,
ладошку родную сжимая:
«вот вырасту, стану я старше -
ничто меня не испугает!»..

а мамы - стареют всё наши...

всё верно, мы взрослые вроде,
и страхов уже не осталось...
когда наши мамы уходят,
пугает — до одури!! - малость:
что вдруг разожмется ладошка
и ….
выпустит пальчики.
страшно!!
идти одному по дорожке,
потерянным мальчиком -

дальше...

целительное

взрослая ведь, и давно не «детка»,
в паспорте и, в целом — профиль-фас,
но обмана горькую таблетку,
я, жую, не сморщившись, «на раз!»

слушаю, и как эффект плацебо,
боль сотрёт «пустышка» мне твоя:
«где, когда, и с кем ты был и не был..»
эликсир целительный — вранья..

ты, гомеопат мой, слов-горошин
не жалея, выдал наперёд...
«пациент скорее жив» И - дольше
будет жить, покуда доктор врет...

но я жду, пока случайно вынешь
пузырек, запрятанный вдали:
«правда» - эвтаназия, как финиш
медленной агонии любви..

несвежее

суетимся, и ищем рецепт,
как продлить эти чувства, что стали
по прошествии нескольких лет
как кастрюлька с облезлой эмалью,

и готовить в ней — портить продукт.
и на выброс — пока еще жалко...
так и мечемся / замкнутый круг/
на плиту, или, все же, на свалку?

и на помощь мы штурм мозговой
призываем в попытках декора:
как красив проржавевший больной,
в нанесенных цветочках узора!

и — на полочку, любо смотреть!
не видны за фасадом изъяны,
но безлюбья — голодная смерть
подбирается ближе за нами..

за смекалку — садитесь, вам пять!
спёртый воздух надежды — на ужин..
но не стоит мозги напрягать,
там где сердце включать было нужно..

мы же — умные, роем ходы..
как слепых два мыша ищут хлеба..

это рыба гниет с головы...
а любовь — там, за ребрами.. слева..

тоскующее

Панцирь из беды и одеяла
/Ноша оказалась нелегка/
От меня, самой, затосковала
И ушла давнишняя тоска.

Пост сдала апатии, и дверью
Хлопнула, трусливо убежав.
Рвутся с облеченьем струно-нервы,
Выдохнув больное неспеша..

И, теперь, живя без слез и боли,
Будто не жива я /вот дела.../
Жаль, что я тоску свою без боя
Равнодушной пропасти сдала.

Панцирь прежний свой сдираю с хрустом,
Воля и неволя – в кулаке.
Только жду неведомое чувство:
Тосковать о будущей тоске…

не вынес

Как репей прилипший – выстриги,
И «прощай» – контрольным выстрелом,
Поцелуй и плащ на плечи.
/бабу с возу - станет легче/

Наш дуэт в пути – не вяжется
/Кто возницей был, кто тяжестью/
Мы в телеге, без вопросов,
Стали – палками в колесах..

Едем день, в починке – месяцы..
Баба – в плач, возница – бесится.
Нас, двоих , не вынес ноши
Боливар. И каждый - сброшен.

Город спит уставшей прерией.
Мы в любовь напрасно верили.
С неба сыплет беломушье…
/баба с возу – п

Как репей прилипший – выстриги,
И «прощай» – контрольным выстрелом,
Поцелуй и плащ на плечи.
/бабу с возу - станет легче/

Наш дуэт в пути – не вяжется
/Кто возницей был, кто тяжестью/
Мы в телеге, без вопросов,
Стали – палками в колесах..

Едем день, в починке – месяцы..
Баба – в плач, возница – бесится.
Нас, двоих , не вынес ноши
Боливар. И каждый - сброшен.

Город спит уставшей прерией.
Мы в любовь напрасно верили.
С неба сыплет беломушье…
/баба с возу – пешей лучше/

ешей лучше/

почитаю 5 февраля)

Выставочный центр Московского района Санкт-Петербурга

по адресу Площадь Чернышевского,6 

14 ч. 00 м 

5 февраля - Три музы: И Жаркова, Н.Щеголькова, М. Толочельникова.

немного почитаю стихов..приходите ;)

Налетай-торопись, разбирай-живопись (с))

урра! свершилось)

Вышла 2 книга серии "Тают в интернете строки".
в 1 книге были представлены авторы М. Барышев и О. Алексеев.
во 2 - Ваша покорная слуга и Елена Иванова.

очередное

И этот новый год когда-то станет старым,
С ним стерпимся и слюбимся в пути.
Как стоптанных сапог – с ним неразлучной парой
Мы к декабрю сумеем подойти..

И сядем вспоминать, как шлось вдвоем в дороге,
Вприпрыжку или осторожно, вброд..
Но вот куранты бьют – год новый на пороге.
Как новая коробка – в гардероб..

И, снова кот в мешке: придется ль точно в пору,
Или мозоли станет набивать?
Но каждый год судьбы - ношу без разговора,
Не смея на Дизайнера пенять…

Я примеряю вновь январь к себе неспешно
Чтоб он ко мне привыкнуть тоже смог…
Чтоб к декабрю опять – мне парой неразлучной
Стал новый неразношенный сапог.

сильно-слабое

ну и что, пусть пола - слабого,
нам на шею — ноша ввЕрена.
то ярмом, крестом, то орденом,
полных силушки мужчин..
как не хочется быть бабою,
просто женщиной быть хочется..
не искать волос «серебряных»,
преждевременных морщин..

то из ям вас выволакивать,
то переть локомотивами,
но при этом майку желтую
своим «лидерам» - к ногам..
дозволяется поплакать нам
это ж вы - такие сильные,
что на тихое «пошел бы ты»
не к дверям — а на диван..

то по кОням, то по избам мы,
то пожар, то смерч, то засуха,
сильный пол — покрыли трещины,
словно памятник в веках.
ах, как хочется быть избранной,
в чьем-то сердце жить за пазухой,
и не «полом» - просто женщиной
быть на любящих руках.

новогоднее

для гирлянды - плошки клея..
раз — бумаге, дважды — в рот..
приходи же к нам, скорее,
Дед Мороз и Новый год.

вместо писем мы, для Деда
рисовали, кто что смог:
маму, солнце и победу,
танки, елку, сахарок..

палки, черточки, спирали,
в центре — небольшой овал..
все чего-то рисовали..
кто что видел. Кто что знал..

воспитательница Зина:
шепчет «это про кого?»
«тут война, а в середине -

булка. Больше ничего..»

______________

Откройте сегодня монографию "Рисуют дети блокады". Шурик Игнатьев, трех с половиной лет от роду, 23 мая 1942 года в детском саду покрыл свой листок беспорядочными карандашными каракульками с небольшим овалом в центре. «Что ты нарисовал!» – спросила воспитательница. Он ответил: "Это война, вот и все, а посередине булка. Больше не знаю (с)

один в поле не..

Смысл в разведку и в горы идти?
чтоб спастись, и кого-то спасти?..
Если в поле ты, воин, один -
победим,
уязвим, словно раненый волк,
и мерещится в спину щелчок,
Если вера в себя, одного,
что ж с того...

Только страх жжет затылок в ночи..
А для друга — не нужно причин,
пусть не съеден еще соли пуд -
друг твой тут..

От не спящей винтовки - курка
заслонит друга рядом рука
огонек сигареты ночной..
Бог с тобой..

разгадочное

Нет, не разгадывай, просто, прошу, меня чувствуй!
Я не кроссворд, да и в клетках моих — уже пусто...
Не Теорема Ферма, не Перпетуум Мобиль,
В поисках тайны ты ж лучшие годы угробил!

Ищешь во мне то разгадку улыбки Джоконды,
То разложил как Дэн Браун с Да Винчи - на коды,
Я— не Малевича черный квадрат, не Лох-несси,
Не пирамида Хеопса со сфинксами вместе,

Я же простая, как валенок, пряник тульский,
Как инфузории тапочек, драный и узкий...
Как три копейки — согреешь в ладошке — и рада..
Ну, так какого ж изюма во мне еще надо?..

перелистнутое

Мой белый лист. Хрустящий, новый, пахнущий
Разметкой типографской и хандрой..
Страниц вчерашних скомканное кладбище
На переплете памяти — дырой..

Сказал мудрец, мол, «не копайтесь в прошлом вы,
Всё начинайте — с чистого листа».
(И — понеслось...) Летит из жизни крошево,
С очередного, в пламени, моста...

Я сбрасываю в дырах и со шрамами
жизнь, словно кожу старую, чулком,
Работа над ошибками. Все заново.
(Прыжок в котел с кипящим молоком)

И новую надежду напророчив я,
Деру черновики, впадая в раж..

Но, выдернув, очередной испорченный,
Уткнусь в «год.дата.стоимость.тираж.»

мифологическое

«на перекрестке мы встретились - двух дорог...»
это лишь в сказках бывает, ну, и в стихах..
каждый бежал друг от друга, как только мог,
в разные стороны, превозмогая страх,

превозмогая желанье сказать «прости»,
непроходимый мы строили лабиринт...
чтоб (не дай Бог!) назад не нашли пути
чтоб (не дай Бог!) любви не спасти свой Крит...

в разные стороны, рядом — проводники,
те, кто любили нас, и ничего не прося,
ели надежду с протянутой нами руки...
мы же взамен - позволяли любить себя..

мы позволяли и памяти переврать
нашу историю, вычеркнув целый пласт
эры Любви... ведь иначе — могли бы ждать,
и - отправляться на поиски прежних нас,

прежней мечты... Но, не став Ариадной, весь
я распустила спасительный наш клубок..
мы в лабиринте любви, мой Тесей, а здесь -
нет перекрестка у наших с тобой дорог...

15 декабря

а у меня за окном вот такой котяра "нарисовался" и повис хвостом на ветке, повернувшись  ко мне попой)))

удача повернулась ко мне задом,
точнее повернулся задом кот!
пусть эта лишь единственной преградой
кошачья попа станет в Новый год!

законы подлости относительны

дни пролетают, ночи тянутся все дольше,
и очевидней парадокс из года в год..
еще лет пройденных к земле не тянет ноша,
но и взлетать уже, как прежде, не дает..

и бутерброды норовят — всё на пол маслом,
и под присмотром — но сбегает молоко...
ах, Мэрфи, подлости ты все таки напрасно
свой разработал этот чертовый закон.

но мне Эйнштейна относительность в подмогу:
и неприятности — стремятся все к нулю.
ну, убежало молоко.. и слава Богу,
пойду шампанского игристого налью.

выжили..

наверно, ты прав...
я выжила- да!- из ума,
пытаясь любовь, как пса, к тебе подманить поближе..
а ты и не ждал,
пока я уйду сама
свой крах осознав — из памяти выгнал, выжил..

и в сердце своем ,
мне в руки дав волчий билет,
порядок наводишь для Той... будущей, новопришедшей..
оставил себя во мне
вжИтым на тысячу лет,
чтоб в жизни ни с кем не стать - больше такой сумасшедшей..

наверно, ты прав...
и будет разумнее Та,
что будет любить Тебя - не требуя связи обратной.
и лишь иногда.
потянет внутри пустота..
уже опечатанной — нашей «6-й палаты»..